Возвращенные из небытия. 30 октября — День памяти жертв политических репрессий.

Тяжким наследием Советского государства стали массовые репрессии – национальная трагедия, отголоски которой ощутимы до сих пор. В мирное время люди лишались жизни или изымались из нее на длительный срок, а нравственные и физические мучения коснулись не только самих репрессированных, но и их родных и близких. Пострадало все общество, все слои общества.

Когда начался процесс реабилитации жертв политических репрессий и как он проходил в отдельно взятом районе сегодня можно узнать благодаря документальным свидетельствам. Например, из фонда Рузской районной газеты «Красное знамя», находящегося на хранении в Центральном государственном архиве Московской области. В газетном номере от 22 октября 1992 года на первой странице под рубрикой «Реабилитация» размещена статья «Восстановление справедливости» старшего оперуполномоченного по Рузскому району Можайского ГО УМБ по городу Москве и Московской области Виктора Григорьева. В ней он сообщает, что «реабилитация жертв сталинских репрессий началась в 1954 году созданными центральными и местными комиссиями по пересмотру дел на лиц, незаконно осужденных в 1934-1953 годах по политическим обвинениям. За прошедшее после этого время были восстановлены добрые имена многих безвинно пострадавших деятелей государства, ученых, военных, хозяйственных работников, рабочих и колхозников. Однако в так называемые «застойные» годы процесс реабилитации шел выборочно, эпизодически, как правило в судебном порядке. Новый импульс деятельности по пересмотру уголовных дел дали Указ Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1991 года и Закон Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» от 18 октября 1991 года N° 1762-1, установившие правовую основу для сотрудников Комитета государственной безопасности – Министерства безопасности России».

По его данным, созданной группе следователей и оперативников совместно с органами прокуратуры г. Москвы, Московской области и Московского военного округа предстояло пересмотреть «31000 архивных уголовных дел в отношении примерно 150000 граждан». Для этого «тщательным образом изучаются следственные и судебные материалы, протоколы допросов, очных ставок, свидетельства очевидцев, репрессированных лиц, их родственников», производится отбор и рассмотрение уголовных дел с «решениями несудебных органов (так называемых «троек», «двоек», «особых совещаний»), составляются заключения о реабилитации, утверждаемые прокурорами. «При этом отсеиваются дела на изменников Родины и карателей периода Великой Отечественной войны, нацистских преступников, участников бандитских формирований и их пособников, лиц, совершивших убийства и другие уголовные преступления. На них действие указанных актов не распространяется».

В этом и нескольких последующих номерах газеты «Красное знамя» были опубликованы поименные списки 69 реабилитированных земляков, «дальнейшую судьбу которых в связи с давностью времени, прошедшего после вынесений приговоров и возрастом репрессированных выяснить не удалось». В списке «возвращенных из небытия» видим мужчин и женщин, крестьян и председателей колхоза, кулаков и середняков, священнослужителей и учителей, рабочих и торговцев, приговоренных к «заключению в ИТЛ», «лишению права проживания в ряде областей», «ссылке в северный край, или в Казахстан» на разные сроки.

Но самой интересной для реабилитированных и их семей стала информация от Виктора Григорьева, опубликованная в газете за 29 октября 1992 года: «Согласно статье 6 Закона предусмотрено, что лицам, подвергшимся репрессиям в виде лишения свободы и реабилитированным, органам социального обеспечения по месту жительства выплачивается денежная компенсация из расчета 180 рублей за каждый месяц лишения свободы, но не более 25 тысяч рублей. Кроме того, в соответствии с Законом о пенсионном обеспечении в Российской Федерации всем реабилитированным, как осужденным к лишению свободы, так и подвергшимся ссылке или высылке, производится перерасчет пенсий из расчета 3 года трудового стажа за каждый гот отбытия наказания».